Конфликты болельщиков и массовые беспорядки, сопровождающие футбольные матчи, вопреки устоявшемуся мнению случались в Украине задолго до развала Союза и даже задолго до окончательного оформления СССР в его «предсмертных» границах (на момент 1991 года).

В Западной Украине в 20-30 годах 20 века на почве межнациональной вражды довольно часто случались драки украинских и польских болельщиков. Масла в костер доливали сталая неприязнь двух народов, испокон веков враждовали за одну территорию.

Поэтому сформированные по национальному признаку тамошние команды (например, львовская «Украина» или львовская, но уже с польским уклоном «Погонь») сражались на поле не только за спортивный результат, но и, так сказать, за национальное достоинство и престиж.

Об одном из таких противостояний фанатов польской команды «Ресовия» и «Украина» еще в 1935 году вспоминал известный львовский футболист Александр Скоцень: «Как только прозвучал финальный свисток судьи, толпа польских болельщиков с ревом выбежал на поле и начал оскорблять нас, выкрикивая нецензурные антиукраинские лозунги.

Руководство «Ресовия» никак не реагировало. Нас били, толкали, плевали в лицо ... » А в 1937-м игра между той же «Украина» и «погонных» закончилась грандиозной дракой стенка на стенку. Страсти не остудили даже полицейские, которые на эмоциях прибегли к применению огнестрельного оружия.

Советские антисоветские фанаты

В СССР фанатское движение появилось еще в начале 1970-х, когда часть болельщиков начала сопровождать любимую команду по различным городам безграничной страны. За первыми «ласточками», болельщиками московского «Спартака», потянулись поклонники киевского «Динамо» и ленинградского «Зенита». Конечно, новорожденный движение почти сразу был признан вредным, насквозь пропитанным буржуазным философией и националистической крамолой, а потому безжалостно «отвергнуто» подальше с глаз под кураторство вездесущего КГБ. Тогда за принадлежность к «фанатскому отродью» поплатилось много молодежи из крупных футбольных мегаполисов. Подвергались фаны публичной обструкции, их исключали из престижных учебных заведений, оставляли без работы, а то и грубо бросали в «отдаленные места» по надуманным (или «раздутых») обвинениям. Однако, как известно, всякое действие, а особенно агрессия к себе подобным, имеет тенденцию со временем породить антидействие, примерно равное по мощности, но противоположно направленное в пространстве (географическом, национальном, идеологическом и т.д.). Так, коммунистическая верхушка государства на свою пожилую голову воспитала еще одно заметное и непримиримое ядро общественного сопротивления - футбольных фанатов.

Друзья и враги

Постепенно движение приобретало массовый характер, что впоследствии привело к рождению взаимоотношений между представителями различных регионов империи. Начали формироваться фанатские союзы и своеобразные «вражеские территории», что совершенно не укладывалось в государственно-идеологическую схему относительно интернационализма и унифицированности «советского народа». Так, начиная с 1982 года, в лагерь врагов киевского «Динамо» попали фанаты всех без исключения московских клубов. Кроме них в советское время враждебными динамовцам считались фанугрупування «Черноморца», «Шахтера», «Металлиста», минского «Динамо», запорожского «Металлурга». В близких друзьях киевлян по сегодня - болельщики «Днепра», «Карпат» и вильнюсского «Жальгириса», что даже при поверхностном анализе выглядит довольно логично и прогнозируемо. Все перечисленные киевские друзья всегда стояли на принципах национальной аутентичности и культурной самоидентификации. Киев - как столица великой мощной республики. Днепропетровск - как традиционный «второй темп» украинской футбольной экспансии вглубь поликультурной Европы и многонационального СССР. Львов - как исторический центр победы за государственную независимость Украины. В этот львовский контекст хорошо «вписывается» литовский Вильнюс, конечно, в формате другой национальной среды. И это на фоне подчеркнутого изоляционизма донецкой «торсиды», традиционного интернационализма одесситов и определенной аполитичности харьковских болельщиков. Также со всеми перечисленными врагами у членов «прокиевского коалиции» периодически случались собственные исторические «трения».

Донецк - Киев

Донбассовцы справедливо не могли простить киевлянам не совсем честной политики по комплектации бело-синей команды за счет лучших воспитанников из резервов других украинских клубов. Зато киевлян очень раздражала дружба донецких болельщиков с московскими и ленинградскими оппонентами. Кроме того, «шахта» всегда «якшалась» с черноморскими «моряками», которых в Киеве традиционно недолюбливали.

Киев - Одесса

По развалу СССР главным оппонентом на внутренней арене для динамовцев стал именно одесский «Черноморец». В тот момент между фанами двух мегаполисов уже существовала устойчивая непримиримая вражда, которая берет начало еще с далекого 1988 года. Тогда, под эгидой многоликого комсомола, в Киеве состоялось учредительное собрание лидеров фанрдвижений из всех регионов «великого и могучего». Как вспоминает свидетель исторического действа, одесская делегация решилась во весь голос заявить буквально следующее: «Лучше раз получить (на орехи) в Киеве, чем пять раз в Москве». В этом тезисе была «железная» логика и вовсе не было подхалимских намерений. В течение сезона одесситам действительности приходилось выезжать в Киев лишь раз в году, в то время как в Москву - пять раз. Так одной неудачно сформулированной фразы стало достаточно, чтобы непримиримые киевские ультрас обвинили гипотетических земляков в национальной измене, публично унизив черноморских лидеров грязным образом. И началась война.

Харьков - Днепропетровск

В конце 1991 года и без того не простые отношения между футбольными сообществами этих городов «доросли» до срыва. После триумфальных 80-х днепряне, переживая смену поколений, скатились в середину «турнирки» и задолго до окончания чемпионата «успокоились» на определенной позиции (т.е. ни улучшить, ни ухудшить своего положения уже не могли). Зато «Металлист» из последних сил боролся за сохранение престижной прописки в советской «вышке». В двух последних турах днепропетровцы должны были встретиться с азиатскими «середнячками» из Душанбе и Ташкента. Даже ничья в любом из матчей оставляла харьковчан в рядах футбольной элиты. Зато «Днепр» спокойно «сдал» узкоглазых согражданам обе ненужные себе встречи. За настойчивыми слухами из лагеря крайне расстроенных харьковчан, - совсем даже не бесплатно. Именно с той пресловутой истории, якобы, началась длительная вражда фанатов, которая до сих пор не дает спокойно спать правоохранителям как Харькова, так и Днепропетровска. И особенно 2011-го, когда отношения уж слишком обострились между ультрас.

Случится ли когда-то переформатирование коалиций?

Это очень непростой вопрос. С одной стороны, на поддержку существующих треугольников («Динамо» - «Днепр» - «Карпаты» и «Шахтер» - «Металлист» - «Черноморец») выступает регионально-политическое раделение самой Украины (Запад + Центр против Восток + Юг), и исторические образы «давно минувших дней», о которых мы здесь так рьяно «твердили». Однако, в условиях современной передислокации сил в национальных «табелях о рангах», непосредственное соперничество за титулы может действительно сломать устоявшиеся традиции. В погоне за бессмертной славой сложно любить ближайших конкурентов искренне и, так сказать, «до последнего гвоздя в гробу». Первые проявления «новых веяний» можно без очков разглядеть уже сегодня. Вот, например, на официальном сайте ФК «Металлист» «верные друзья» по «треугольнику» тихо перекочевали в состояние «верных врагов», что подтвердили нынешние столкновения «забойзцив» с местными фанатами в до недавнего союзном Харькове. 

Что произойдет, когда до реальной борьбы за чемпионство наконец присоединится амбициозный «Днепр», - только одному Богу известно. Зато самые «братья по войне» с антагонистических «треугольников» («Карпаты» и «Черноморец») в последнее время проявляют весьма подозрительную лояльность друг к другу. Может, между ними таки зародилась запоздалая любовь "с триста первого взгляда»? Осталось только запечатлить ее долгим страстным поцелуем? А что? Даже плохая любовь лучше изысканного развода.